По книге М.Никулиной "Камень, гора и пещера".

Камень, гора и пещера - это древняя корневая символика Урала, где камень - крепость и ключ, пещера - земное чрево, смерть и воскресение, а гора - ось, связующая три мира: верхний, средний и нижний.

Художник А.Косминский (Челябинск)

Камень всегда играл основополагающую роль в жизни людей. Ведь не случайно мы говорим: "краеугольный камень", "опорный камень", "камень предкновения", "нашла коса на камень", "время разбрасывать камни и время собирать камни"... Прометей, подаривший огонь людям, был прикован обиженными богами к камню в Рипейских (Уральских) горах.

Человек издревна привязан к камням. Они наделялись разными священными, чудодейственными, защитными, магическими  и другими качествами. Их устанавливали в храмах, таскали за собой по свету, устанавливали на развилке трех дорог. Камень - это и ворота и преграда и граница между жизнью и смертью. О мистических свойствах камня писали древние ассирийцы, индусы, арабы, персы. Великие ученые древности, Много страниц Библии посвящены камню.

Урал - это прежде всего Камень, Каменный пояс. В сказах  нашего уральского писателя П.П. Бажова символом Урала является Хозяйка Медной Горы или Малахитница или каменная девка. Она - горный дух Урала, царица подземного мира, владычица камня. Вся жизнь на Урале пронизана уважением к камню. У Бажова это "ключ-камень", изумруды - слезы Хозяйки, самоцветы, летящие из-под серебряного копытца, - все непростые, но указующие камни. Наши горщики и гранильщики "работали камень", и , как по ягоды, ходили по камень, и собирали его в лесу и в поле: дождь пройдет, омоет пашню, он и заблестит... И людей на Урале держит и кормит камень. Бажов пишет: "У полевчан ведь это привычка: как есть нечего, так и пошел по огородам золото добывать".

У уральских горщиков существовали разные правила и приметы. Например всем было известно, что при камне нельзя кричать и ссориться и вообще в лесу нельзя безобразничать: ломать деревья, мусорить, разорять гнезда. Особенно считалось недопустимым обидеть лебедя, тогда удачи горщику никогда не видать, земля не откроет ему своих кладов. Лебедь был священной птицей "Поднимет лебедь правое крыло, как покажет на горку какую, либо на лужок", так и видно насквозь: "где какая руда лежит, где золото, где каменья". Нельзя в присутствии камня считать его и делить; избави Бог связывать с ним корыстные расчеты... "А почему нельзя?" - "А потому".

Камень начали добывать и обрабатывать на Урале с 1668 года, когда рудознатец Дмитрий Тумашев нашел "близ Мурзинской слободы цветное каменье: хрустали белые, фатисы вишневые, юги зеленые и тумпасы желтые".  Сапфиры, аквамарины, изумруды, малахит, аметисты и турмалины, александриты и т.д. собирали и меряли пудами. На Урале все сплошь "работали камень", но при этом представления о нем были странным образом отделены от понятия стоимости. Вот, например, такие свидетельства, записанные во второй половине XIX века. "... Хризолитина была величиной с кулак. Бывало вытащит он ее из сундука, посмотрит, полюбуется, и опять положит". "Хризолиты и вовсе в ход не шли, так тогда они прямо на улице валялись, и никто их не подбирал: камень и камень, камней везде много всяких..."

Все конечно знали, что камень можно продать. Но главное для горщика было не нажитые капиталы,  а степень доверия земли. Был такой легендарный и непревзойденный никем рудознатец Данила Зверев, о котором сохранились разные предания. Например, как-то собрались бывалые опытные горщики и стали рассуждать,  почему на Урале все камни есть, а вот алмаза нет. "Должен быть!" - сказал Зверев. "А коли есть, так принеси!". Из дому вышел, а дело было  зимой, но он нашел, из-под снега вытащил: один в рукавицу сунул, другой за щеку. Из рукавицы по дороге вытряс. Зато другой принес: "На Урале все есть!" Возможно это несколько переиначенный молвой рассказ самого Зверева записанный кем-то. "Искал я как-то рубины по осени на Положихе. Снег уже шел. Работал в рукавицах. Как найду камень, в рот положу. И вот попались два незнакомых камня... Один потерял по дороге". Дальше он пошел к скупщику, да и продал оставшийся незнакомый камень за червонец. А это был алмаз. Позднее понял, что продешевил. Интересно, что он, продав  в Городе (Екатеринбурге) камни, накупал полную телегу гостинцев, привозил в родные Колташи и всем раздавал. Ведь земля-то общая! Значит и богатства ее тоже общие.

Жил Зверев с 1854 по 1936 годы и был видимо уже в советские времена экспертом по оценке драгоценных камней в частности изумрудов. Через его руки проходили несметные сокровища. Сам он никогда ничего не имел, жил в маленькой скромной квартирке в Екатеринбурге. Но своим домом считал весь Урал и не мыслил себя отдельно от него. "А дома все есть".

Отношения человека с камнем на Урале были сдвинуты в нравственную сторону и были тестом на человеческое достоинство. Людей, сделавших большие деньги на камне не любили и не уважали. Считается, например, что на изумрудах нельзя нажиться. "Кто же деньги в изумруды вкладывать будет? Пропадет ведь все". "Почему?" -  "А потому!"

"Малахитовая шкатулка" - это энциклопедия уральской жизни. Она все объясняет. Где искать, что искать, как читать тайные знаки, чего опасаться, сколько можно взять, и надо ли брать... Найти клад - это испытание для человека. Не всякий вынесет. Клад достается человеку не просто хорошему, а способному выполнить определенные условия. Клад - это проявление тайной силы. Порой лесные ягоды превращаются в самоцветы,  а самоцветы в прах.

Немало на Урале бывальщин про клады. Вот в 1880 году записана такая в Верхне-Салдинском районе. Жили были два соседа. Один удалой да работный, другой - жадный да ленивый. Надумали они вместе клад искать. Два дня искали - не нашли ничего. На третий день жадный приходит к соседу, а тот говорит: "А не пойду. Бог захочет дать, так домой принесет". И не пошел. А жадный пошел один. Искал, искал, ничего не нашел. Возвращался домой злой, и проходя мимо дома соседа, вспомнил про его слова что бог-от сам принесет, взял дохлую кошку и подбросил в окно. "На, дескать, тебе клад".  А кошка возьми, да и рассыпься золотом. Вот ведь как бывает!

Вот еще интересная бывальщина тех же времен. Пришел рабочий с завода в домой, да и прилег отдохнуть рядом с открытым окном. Месяц был май, жарко. Идет мимо какой-то мужик и спрашивает  у него: "Слышь-ко,  хочешь быть богатым? Идем со мной" Тот согласился. Пришли они на гору, а в горе дыра. Залез в нее рабочий, а там бриллиантов, золота, каменьев драгоценных видимо - невидимо. Рабочий давай запихивать все это в карманы, за пазуху, да в сапоги натолкал. Вернулся, а дома нет, и никого нет. Прошло 300 лет. (Он попал в коридор времени) Сошел он с ума. Вот и богатство.

У нас на Урале камень не добрый и не злой. Он становится каким-то только после встречи с человеком. Поэтому уральские бывальщины отличны от иноземных. Например в Европе во всех историях о камне обязательно фиксируется его стоимость и величина. При смене владельцев сокровища часто происходят кровавые сцены. Накопив таким образом достаточно черной энергетики, драгоценный камень водружается на корону какого-нибудь короля.

Наши же уральские байки выглядят совсем по-домашнему. Вот опять же про Зверева типично уральская история. "Шибко богатое место шло. Поехали с одним стариком, словно по-ягоды. Накопали бериллов, продали в Мурзинке. А вечером невыдержка была, сболтнули любителю одному. А он подал заявку в горное управление, будто это он находку сделал. Нас, дураков на этом всегда обхаживали... А дальше ушел камень, совсем пропал, осталась одна галь...Тот любитель однако повинился и пришел к Звереву за помощью.  Зверев пошел, полазил в шурфе, по особым приметам определил где искать и дней через пять с одного места пудов 30 зеленого камня выбрали".

В 1831 году на знаменитом Меднорудянском месторождении малахита была найдена глыба весом в 40 тонн. Ее использовали на алтарь Исаакиевского собора в С-Петербурге. После этого малахит в Меднорудянском закончился раз и навсегда. Хозяйка отвела, говорят, была недовольна тем, как распорядились ее камнем.

В центре уральской каменной истории отношения человека с камнем, с землей, с тайной силой. Истинные бажовские герои кладов не ищут и равнодушны к богатству. О том что у Степана медные изумруды есть никто и не знал. Степан ведь не деньги копил, а ее, хозяйкины слезы хранил. Бажов называет их изумруды просто камушками. И синюшкин клад - "самородки да дорогие каменья", у волшебного козлика "как искры, из-под ножки -то камешки посыпались".  Здесь камень называли по-своему, по-уральски: шерла, зеленый камень (изумруд), тумпас, тяжеловес, точеные шишечки, кразелит (хризолит), но чаще всего - просто камень. "Пошел камень" или "пропал камень". Бажов полным именем называет разве что малахит - "камень небывалой радости и широкой силы", "в нем радость земли собрана", а бриллиант "не похаешь, глаз веселит", однако не более.

Жрецы Древнего Египта считали свою цивилизацию осколком другой, еще более древней, центр которой находился далеко на востоке за Уралом.

В Азов-горе тайная пещера закрыта камнем, попасть в нее невозможно, она откроется сама, когда придет срок и только перед человеком, знающим тайный ритуал; в пещере находятся люди: один как-бы умерший, но не подвластный тлению (сомати что-ли как в Тибете?), другой живой, и оба способны пребывать в таком состоянии сколько угодно. Ламы в Тибете или Гималаях считают что на нашей Земле перепребывало 22 цивилизации. Жизнь заставляет подозревать, что наша вполне может разделить судьбу предыдущих. А спасти ее могут только люди совершенные в нравственном и духовном отношении. Если их количество на Земле не станет меньше какого-то не нами определенного процента. Такие как Данила Зверев. Уж он то знал что брать надо только то, что тебе заповедано, и в меру и с чистой совестью.